Написал слово «старого» и тут же засомневался, кто может назвать себя старым бонистом? Я начал собирать боны, когда еще много было живых представителей первоначальной школы бонистики, таких как Стасенко, Локтик, Андрияшек, Детилот и др., наверное, правильно будет назвать старейшими коллекционеров-бонистов Советского Союза, которые первоначально начали собирать свои коллекции из первоисточников: - архивов, занычек в 20-е годы прошлого века.
Если я буду их где-то вспоминать, так и будут называть – старейшими. А вот за ними следует первая полоса бонистов второго ряда: это те, кому посчастливилось купить, приобрести полные коллекции бон старейших коллекционеров перед их уходом из жизни.
Вот к этим бонистам я уже отношу и себя, так как мне посчастливилось купить коллекции бон старейших коллекционеров в городах: Горьком, Тбилиси, Ленинграде, Оренбурге и др.
Переписка с бонистами у меня была очень обширная. По всему Союзу несколько сотен адресов. Конечно, я нащупывал продаваемые коллекции бон, но купить было сложно: так первая попавшаяся мне коллекция, которая продавалась, была в Киеве примерно в 1970 году. Продавал старый еврей, который собирал боны еще с довоенных времен (фамилию его я, конечно, не помню, но нашел в старой записной книжке имя – Лев Ефимович). В коллекции была всего одна тысяча отборных бон, лучших. Стоили они 5000 рублей. Я только закончил институт. Оклад инженера 105 рублей, жена, ребенок. И никаких тылов. Из ближних родственников – мать, сельская жительница, отработавшая в колхозе с 1929 по 1970 год. Запасов нет, и купить коллекцию не за что. Эту коллекцию сумел прикупить Женя Кириченко, один из моих друзей.
Вообще в Киеве, в конце 60-х годов прошлого века было немного серьезных бонистов. Женя Кириченко, Володя Львов, Вася Кухаренко. И, конечно, гуру коллекционирования – Якубенко Юрий Константинович.
Так вот, Кириченко, прикупив коллекцию, сразу же создал первоначальный капитал. Как правило, получив новую коллекцию, сутки – двое сидишь ее рассматриваешь, сравниваешь со своей. Новые боны, которых не было, ложатся в коллекцию сразу же. Потом лучшие, за уже имеющиеся, также заменяются и ложатся в коллекцию. Остальные идут на продажу. В итоге, после розничной продажи, можно выручить почти затраченную сумму.
Например, коллекцию бон в Оренбурге мы покупали на двоих с одном москвичом. Заплатили на двоих 4000 долларов, то есть каждый по две. Потом идет дележка коллекции на две части. Раскладывается по одной – три боны одинаковой стоимости на лево- на право. В итоги получается две кучи одинаковой стоимости. По жребию выбираешь одну из куч, то есть поделено максимально справедливо. Из своей части коллекции я тут же на месте продал этому самому москвичу интересующие его боны, выручив при этом суму, намного превышающую заплаченные мною две тысячи.
Да, ещё хочу остановиться на методе оценки коллекции при её покупке. Хозяин, конечно, называет, свою сумму. Я же коллекцию просматриваю дважды, практически не останавливаясь. Первый раз – ознакомление: - просто на вскидку проверяешь много ли в ней редких, редчайших и нужных мне бон.
За вторым разом оцениваешь в уме каждую бону и одновременно суммируешь общую суму стоимости. При этом стоимость незнакомых бон, цены которых не знаешь, просто пропускаешь. Они все пойдут в дополнительный бонус.
Полученную в итоге в уме стоимость коллекции сравниваешь со стоимостью хозяина. Как правило, она больше стоимости хозяина, можно соглашаться и брать коллекцию.
Иногда тянешь время, даже делаешь вид, что уходишь, и снова возвращаешься. Волнительные моменты!
ПОЛЬЗОВАНИЕ КАТАЛОГАМИ БОН.
Сейчас, в эпоху интернета оценить любую бону можно быстро. Находишь как она продавалась или продается сейчас. Также к вашим услугам и десятки каталогов, в которых она может быть оценена. Но, стоимость каждой боны, процесс динамический, её стоимость постоянно меняется. Тем более, было сложно в мои времена, когда советский рубль был стабилен и дороже доллара. Да и доллары являлись валютой, пользование которой было уголовно наказуемо.
Поэтому в 60-е, 70- е годы прошлого века каталог бон был стандартом. Цены не менялись длительное время. А сами каталоги? По общегосударственным бонам – каталог Чучина 1927 года издания и каталог Кардакова – немецко-русский 1951 года. Ну а по ценам советские рубли соотносились примерно: один рубль стоимости каталог Чучина равен четыре соврубля; один рубль Кардакова равен два соврубля.
При покупке коллекции в Тбилиси мне достался каталог Чучина, при этом ещё более ранний – 1924 года. Затем я приобрел и каталог Чучина 1927 года, более полный. Каталог Кардакова мне достался перепечатанном на пишущей машинке виде, при том с какими то, не совсем понятными дополнениями.
Чтобы не пользоваться двумя старыми, потрепанными каталогами, я начал работать над своим вариантом каталога.
Женя Кириченко, имея массу свободного времени, тоже начал работать над своим вариантом каталога. Надо сказать, что мы с ним не едины в своем порыве. Как мы узнали позже, еще десятки коллекционеров Союза пытались сделать новый вариант каталога бон, который бы всех устраивал. Даже были подробные статьи, как он должен бы выглядеть. Но ни одного варианта нового, приемлемого каталога не существовало. Женя, практически придерживающийся Чучинского каталога свою работу закончил раньше. Ну а напечатать в издательстве книгу – это было очень тяжелым вариантом в советское время. Он пытался где-то договориться за наличный расчет, и это у него получилось. Он напечатал 2000 экземпляров каталога. Да, еще вопрос, как Женя решил вопрос современной оценки бон в рублях? Это указывать в то время нельзя было. Он дал сложную оценку – на какое количество случайно взятых различных бон может попасться данная бона. Получались числа примерно, - 300, 1200, 53000 и так далее. Так вот, отбросив, два последних нуля в этом числе получим стоимость боны в советских рублях: 3, 12, 53 и так далее.
Я подошёл к составлению каталога по-другому. Дело в том, что каталог Чучина не учитывал вообще частных бон, выпущенных предприятиями. У Кардакова эти боны присутствовали частично. Поэтому я начал искать каталог частных бон.
Такой каталог, оказывается существовал. Два коллекционера, - один из Ростова на Дону, второй из Харькова еще в 1927 году такой каталог создали. Он был размножен на ротаторе тиражем 200 экземпляров и разослан поименно 200 наиболее известным коллекционерам Советского Союза. При этом список этих всех коллекционеров приводился в конце каталога. Чуть позже я нашел и второе издание этого каталога (фамилии авторов Соколов и Иванов) 1928 года тиражем ещё 100 экземпляров. К сожалению, ничего из выше названых каталогов у меня до настоящего времени не сохранилось. Я их передал киевским коллекционерам. Так же и коллекция бон у меня давно уже ушла….
ПРЕДПОСЫЛКИ К ПОДГОТОВКЕ НОВОГО КАТАЛОГА
С 1970 года я работал начальником диспетчерской службы УКООПСОЮЗА, в моем подчинении были ещё внутренние АТС и телеграф. Свободного времени у меня предостаточно, поэтому я на работе, потихоньку, одним пальцем, печатал каталог бон, как я считал, - для личного пользования.
Основой был каталог Чучина. Разделы и населенные пункты у меня шли в том же порядке, что и у Чучина. Дальше я мог приводить перечень бон данного населенного пункта, не вошедшие в каталог Чучина, но обнаруженные в каталоге Кардакова. Уже не припомню порядок нумерации, видимо я приводил номера и Чучина и Кардакова. И цены я также приводил в двух различных графах- первая по Чучину, вторая по Кардакову.
Таким образом я отпечатал на машинке шесть экземпляров своего варианта каталога. Одним пользовался, остальные можно было раздать. При случае я их и отдавал друзьям бонистам в знак особого доверия.
Бонисты, народ общительный, используют каждую возможность для встречи, обмена материалами и пополнением личного опыта и багажа знаний.
Так, в Киевском клубе как-то случайно появился председатель Краснодарского клуба коллекционеров Поздняков Алексей Сергеевич. У него было немного свободного времени, я пригласил его домой. После знакомства я похвастался новым вариантом каталога бон, который я только закончил составлять и печатать. Он начал упрашивать дать ему один экземпляр. Я дал. И вот через какое-то время я уже приехал в Краснодар.
Дело в том, что в Краснодарском крае жил мой отец, который после войны, женитьбы на моей маме, ещё похождений и рождения кроме меня, еще дочери, уехал в Краснодарский край где он в годы войны воевал, попал в плен, сбежал с плена и его выхаживала семья местных жителей. Там была девушка его возраста, с которой он неприминул завязать роман. Как оказалось, позже, после того, как он ушёл догонять свою часть, она в 1943 года родила девочку. Ну я и поехал в Краснодар с надеждой найти отца и познакомиться с сестрой и двумя братьями, родившимися уже после войны в 1948 и 1951 году.
Естественно, я не мог не найти время зайти к моему хорошему знакомому бонисту Позднякову. Смотрю, а у него на столе лежит две стопки книг ручного переплёта. Я поинтересовался, оказалось, это он распечатал мой каталог и потихоньку его продаёт. Каталог пользуется спросом, я и подумал: - а если я размножу свой же каталог бон, то имею больше прав на этом заработать.
Так я, по приезду в Киев начал готовить вариант своего каталога, но уже со своей нумерацией бон и мной установленными ценами на боны.
В нём уже от Кардакова и Чучина не осталось ничего, это был полностью мой вариант каталога.
Была средина семидесятых годов прошлого века, советский Союз начал расшатываться. Хотя его распад начался с 1985 года, после прихода Горбачева.
ИЗДАНИЕ ПЕРВОГО КАТАЛОГА
Я начал искать варианты издания текста своего каталога. Один из руководителей Киевского института народного хозяйства, Савлук Михаил Иванович, предложил свести меня с издательством «УкрВУЗполиграф». И действительно, его директор, его директор Беренштейн Алесанд Саулович, согласился за наличный расчет напечатать мою книгу. Я прикинул, что двух тысяч экземпляров будет достаточно. Об оплате я серьезно не подумал, а Беренштейн, зная, что за меня просит солидный человек, не требовал срочной оплаты.
Книга набиралась свинцовыми буквами. После того, как было отпечатано пол книги, мне надо было дать согласие на рассыпку набора, так как в типографии не хватало свинцовых букв набрать всю книгу сразу. Я дал согласие и пошло дальше допечатывание книги. Стоимость издательских работ чуть больше 21.000 рублей. У меня их конечно не было. Затем Беренштейн дал мне часть отпечатанного тиража: - я к тому времени уже оповести всех знакомых коллекционеров Союза о выходе каталога и разослал эту часть тиража. И вот в течение двух – трёх недель я полностью рассчитался с издателем. Все книги ушли как горячие пироги. Несколько десятков человек сообщили, что они тоже готовили свой вариант каталога и я им перешёл дорогу. Побеждает том, кто рискует первым!
ВТОРОЕ ИЗДАНИЕ КАТАЛОГА БОН
Я не зря дал своему каталогу название: «Полный каталог бон и дензнаков России, СССР и СНГ». В первую очередь я имел в виду, что в каталоге собраны сведения как об общегосударственных, бонах так и частных. Собственно, к моменту подготовки первого издания каталога, других и не было. Но вот во второй половине 80-х годов 20 века появились еще и хозрасчётные боны. Их, как правило, выпускали колхозы и совхозы. Они в начале принимали участие в производственном процессе, а затем, по итогам работы за год, работникам, на сумму получившейся экономии выплачивались полноценные деньги. На эту тему несколько лет работал мелитопольский институт сельского хозяйства, рассылая по хозяйствам методички, и даже ряд лет выпускал специалистов по проведению хозяйственного расчета.
При приобретении серьезных коллекций бон у старейших коллекционеров обязательно находишь редчайшие боны, а также неизвестные раньше.
А всего коллекционеров по Союзу много. И вот коллекционеры, приобрётшие мой каталог, начали обнаруживать у себя боны, вообще ранее не известные ни по каталогам Чучина и Кардакова, и, естественно, не вошедшие в мое первое издание. Ко мне начали приходить от них возмущенные письма: - «Как же так? Каталог назван полным, а в нем нет даже тех бон, которые мы имеем в своей коллекции». Я начал их успокаивать, мол, присылайте мне сведения об этих бонах, а я затем все их учту уже в следующем издании своего каталога. И тут, конечно, сведения, о не вошедших в каталог бонах, пошли огромными потоками, я только успевал их обрабатывать и вносить в рукопись следующего издания. Нумерацию первого издания каталога уже нельзя было сохранить, она нарушалась в сотнях и тысячах мест.
Теперь представьте: - я все черновики печатал на пишущей машинке, вставить даже одну дополнительную строчку нельзя. А тут – сотни. И эти дополнения идут и идут, - только подрабатывал какой-то раздел, а к нему уже десятки дополнений. Это на компьютере хорошо печатать и вносить изменения, вставив один дополнительный номер, все последующие автоматически сдвигаются. А на печатной машинке?...
Десятки дополнительных сведений мне дал Гордон Ли из США. При этом он еще высылал и цветные ксерокопии этих бон.
Хочу еще остановиться на двух моих очень объёмных помощниках. Это В. Локтик из Кировограда и Стасенко из Енакиева. Кроме того, что они присылали большие количества сведений для каталога, их коллекции имели очень интересные истории. Локтик Виталий Лукич, капитан Советской армии, прошел всю войну. В конце войны он был в Германии. И, тогда, как все другие военнослужащие в Германии старались материально обогатиться, он собирал только старые бумажные деньги, вышедшие из обращения. Об этом были оповещены все его друзья и все они, отыскав что либо, похожие на бумажные деньги, передавали Локтику. Так даже бумажных денег довоенной Германии у Локтика было значительно больше, чем у немца Пика, автора Всемирного каталога бон, который он издавал до Крауза.
Мало того, после германской компании, Локтик попал на Дальний восток, на войну с японцами. А Япония была империя, в которую входили десятки островных государств. И солдаты в Японии были из этих островных государств. Они попадали в плен к советским войскам, а затем Локтик принимал участие в их освобождении из плена. Каждого он, отпуская, напутствовал: «Даю тебе мой домашний адрес, а ты, приехав домой, обойди всех знакомых и соседей, собери старые бумажные деньги и пришли мне стопкой толщиной не менее 10 сантиметров».
В течение многих лет Локтику домой шли зарубежные посылки с деньгами.
Вот самое время ввести известные мне сведения об втором авторе каталога русских бон – Николае Кардакове.
С Чученым он был знаком, но в отличие от Чучина, который в 20 годы 20 века возглавил Всесоюзное общество филателистов (ВОФ), занимающееся и бонистами, и составил первый каталог отечественных бон Росии, Кардаков в 20 годы эмигрировал в Германию. Там он прижился, и, видимо, не плохо, так как с началом Великой отечественной по домашнему адресу Локтика он послал отряд гитлеровцев с задачей найти и привезти в Германию коллекцию бон Локтика. Видимо, еще до войны эта коллекция была очень ценной, раз Кардаков пошел на это. Но и Локтик не лыком шит. Уходя на войну, он спрятал свою коллекцию бон. На видном месте, но так, чтобы её не нашли.
Сельские жители знают, как примерно было устроена сельская усадьба. Из строений – сельская хата, сарай для скота и отдельно стоящий домик для кур из плетённой лозы. В этом домике (курнике) одна – две широких лестницы (сидала) для кур и две- три круглые обичайки с соломкой на дне в которых неслись куры. В этой обичайке лежит тухлое яйцо – поклад или даже круглый кусочек мела.
Так вот Локтик положил альбомы с бонами в эти обичайки под солому. Только и всего. А немцы у него дома перерыли всё, у них даже были металлоискатели и железные багры для поиска глубоко в земле. Не нашли!
Но интересна и окончательная судьба коллекции бон Локтика.
Жатвой человек со временем стареет, умирает. А на его коллекцию уже нацеливаются заинтересованные лица. Думаю, что в теперешнем измерении цен на боны, цена коллекции Локтика составляла бы несколько миллионов долларов при их розничной продаже.
Как-то меня посетил Рахилин, председатель Московского городского клуба бонистов. Он привез несколько номеров настенных выпусков фотогазеты бонистов московского клуба. Одна из заметок рассказывала о судьбе коллекции Локтика. Московский коллекционер – бонист Абезгауз после смерти Локтика приехал к его семье. Он просмотрел коллекцию и сказал, что цена коллекции примерно составляет 25 тысяч долларов. Он готов за неё заплатить 45.000 долларов, но ему надо съездить в США за деньгами, и он их сразу привезёт. Доверчивые родственники Локтика ему поверили и отдали всю коллекцию бон. Абезгауз денег не привез.
К этой истории могу дать и продолжение. Украинский Комитет госбезопасности, который к 1992 году стал уже Службой безопасности Украины очень внимательно следил за всеми серьезными коллекционерами. Была у меня одна знакомая молодая женщина, с которой я случайно ехал в одном купе с города Николаева. Когда мы хорошо выпили, она рассказала, что едет по заданию КГБ в Киев расследовать какие-то новости. Для этого, не исключено, ей придется лечь в постель к человеку у которого надо узнать эти новости. Со мной она тоже провела «небольшую тренировку». Я рассказал, что я коллекционер, собираю старые деньги. Она рассмеялась: «собирай, собирай, в конце концов вся твоя коллекция перейдет к государству, наша служба об этом побеспокоиться».
Эти слова я запомнил на всю жизнь и был осторожен. Но, конечно, учитывая то, что я в 90 –годы часто выезжал с коллекционерами на все европейские слеты коллекционеров на Запад, я попал тоже в поле зрения работников СБУ. Но они были какие-то недалекие. Всегда пытались задавать одни и те же вопросы: «знаю ли я, кто из коллекционеров вывозит за границу старинные иконы?». - До откуда я же могу знать? Я им и говорю: «вместо того, чтобы расследовать вывоз за границу какой 20 долларовой иконы, могу подкинуть серьезную работу. И рассказываю содержание статьи в газете «Московский бонист», как бывший москвич Абезгауз бесплатно вывез из Украины коллекцию бон, стоимость которой далеко превышает миллион долларов. Никакой заинтересованности со стороны сотрудников СБУ к этой теме не последовало…. А ко мне их интерес не пропадал. И только после того, как я уже в третьем издании «Полного каталога бон» описал, как меня постоянно пытается СБУ привлечь во «внештатные сотрудники», они от меня отстали. Оказывается, надо засветиться, чтобы тебя не трогали.
Но по поводу коллекции Локтика всё. Она безвозвратно и бесплатно ушла в США (или в Канаду), так как фамилию коллекционера –бониста Абезгауза я встречал и в Канаде.
Чтобы уже закончить с КГБ-СБУ, вспомнил ещё один случай. В Одессе был такой бонист – Ян. Б. Серьезный бонист, он также смог собрать несколько первоначальных коллекций старейших бонистов, в том числе и огромную коллекцию Детилота. Но, как он сам мне рассказывал, к нему пришли однажды очень вежливые культурные люди с аккуратно подстриженными затылками, на это мы всегда в советское время обращали внимание, высокосвежеподстриченый затылок был только у работников милиции и КГБ), один только раз хорошо ударили его, - до жены даже не добрались, и ЯН сам пошел выковыривать из пола в кухне свою коллекцию. Вот так она и «перешла к государству». Но я Яна всегда ругал, он скупил, кроме прочего, все небольшие коллекции у начинающих коллекционеров в Одесской, Херсонской и Николаевской областях. Обрезал на корню коллекционирование бон начинающими коллекционерами. А кому же мы должны продавать свои двойники бон? Кроме Яна, на Юге Украины этими же свежеподстриженными затылками было ограблено около десятка коллекционеров. Не исключено, что они засветились и в Киеве, когда по случайности смогли грабонуть только половину коллекции известного бониста Дмитрия Х.
Методы работы советских «правоохранителей» перешли прекрасно и в наше независимое государство. Так, в 2014 году вся страна по телевизору увидела, что конфискованные судом у коллекционеров и уничтоженные по решению суда коллекции, оказались целыми в доме бывшего Генерального прокурора Пшонки.
Дальше я хочу еще остановиться на судьбе коллекции Стасенко Бориса Ивановича, земляка Януковича из Енакиево. Мне он тоже много присылал материала для составления каталога. А история его коллекции такова.
После начала войны Николай Кардаков прислал также отряд гитлеровцев по адресу проживания Стасенко для изъятия его коллекции бон. Но Борис Иванович, тоже, уходя на войну оставил их «не на столе». Он взял небольшой деревянный бочонок без единого металлического обруча, хорошо просмолил его, положил в него альбомы с бонами и закопал бочонок на глубину более трех метров. Немцы со своими щупами и металлоискателями не добрались и до его коллекции. Но в конце концов судьба коллекции Стасенко тоже незавидная. Наш киевский гуру коллекционирования Якубенко Юрий Константинович, который несколько десятилетий был под неусыпным надзором КГБ-СБУ, попался. Попался он во время обмена старинных российских серебряных монет (а может даже только одной монеты) на целую партию электронных часов с немецким коллекционером, по национальности индусом. Того, после задержания, просто выслали с Украины, а Юре дали семь лет. Сидел он в Енакиево, имел даже возможность свободного выхода в город. Борис Иванович к тому времени давно помер, но его вдова коллекцию не продавала. Юра подкатил к ней с предложением просто расценить всю коллекцию бон, для этого он приходил к ней несколько раз. За свою работу он взял всего лишь одну бону. «Я представляю, что она стоила!!!». А суммарная стоимость всех разделов коллекции Стасенко, по словам Якубенко, была под 90 тысяч долларов. Но Юрий пообещал вдове, что после освобождения он всю эту коллекцию выкупит по частям. Так оно видимо и было, коллекция бон Стасенко перекочевала к Якубенку.
Ну и куда она подевалась? Проследим дальше. Якубенко начал составлять свой вариант каталога, пока только бон Украины. Он гордился: «это будет памятник украинской культуры». Может оно так бы и было. Каталог бон Украины Якубенко отражал всевозможные разновидности бон по размеру, рисунку, цветам, обрамлению, рамкам и всем чем только возможно. Но он попал в плохую компанию – составил группу «писателей», взял к себе руководителем группы предпринимателя Бобкова (такая фамилия часто встречается в газете Гордона «Бульвар» в воспоминаниях московских кэгебистов), а также Сережу Роговцева, племянника известной артистки. Те Якубенко несколько месяцев даже зарплату платили. А затем, за какие-то долги, детали я уже не помню, забрали у него огромную коллекцию царских займов.
Якубенко прожил на свободе не долго. Всё-таки Енакиевская зона его доконала. Он начал во время кашля выплевывать куски легких и вскоре помер.
Ушлый Роговцев подкатил к жене Якубенко с «очень выгодным предложением» - мол, я договорюсь выставить коллекцию бон Якубенко в Национальном историческом музее Украины и это будет так для Вас почётно. Я разговаривал с сотрудниками этого музея, коллекция Якубенко там находилась около двух лет. А затем Роговцев её забрал и по частям вывез в США.
Однажды я видел, как коллекционер Олег Ш. продает знакомую мне бону с коллекции Якубенко. Надо сказать, что старые коллекционеры 60-70-х годов прошлого века хорошо знали все коллекции друг друга. Я и спрашиваю Олега: «Ты зачем продаешь боны с коллекции Якубенко? Они же все сворованные, вырастут внуки Якубенко, тебе придётся перед ними отвечать».
Ну и о судьбе каталога бон Украины Якубенко. Я ему при жизни советовал: «печатай постранично, по раздельно свой каталог в любых журналах для коллекционеров, застолби авторство». Не послушал.
В Институте истории Украины НАНУ я, уже, после смерти Юры, договорился с их сотрудницей М.Ф. Дмитриенко помочь с его изданием каталога бон Украины. Она, в свою очередь, договорилась с банкиром Матвиенко о выделении 20 тысяч долларов на издание каталога Якубенко. Я с этой идеей пришёл к жене Якубенко, но та встретила меня в штыки: «А что я буду иметь?». Говорю: «Как минимум, часть тиража каталога, который Вы продадите за несколько десятков тысяч долларов». Не согласилась. С тех пор черновик каталога бон или утерян, или ждёт своей очереди к изданию без фамилии Якубенко.
Правда, бонист Сахаров, однажды мне сказал, что знает где находится электронная запись черновика каталога. Но я ответил, что без семьи Якубенко этим вопросом заниматься не буду. Видимо, каталог для Украины пропал.
Вот вам судьба двух лучших коллекций страны – Локтика и Стасенко. Поэтому, когда меня в шутку, Коля Омельченко спросил, а что делать дальше с коллекцией, я ему ответил: «Сам при жизни продай до последнего экземпляра». Я полностью расстался и с коллекций монет СССР, зато знаю, что они не будут разворованы.
В силу моих болезней у меня уже нет возможности ездить по Союзу. Многие известные коллекции бон выпали из поля моего зрения, не знаю куда они попали.
Контактировал я долго с московскими коллекционерами. Так у меня бывал Золотухин, бывший замминистра рыбного хозяйства СССР. В 90 годы громко прозвучала история, как сотрудники этого министерства организовали вывоз за границу консервов с черной и красной икрой под видом селедки и кильки. Тогда половину этого министерства перестреляли по суду, но Золотухин, видимо, в эту компанию не попал. После него у меня остались редкие северокавказские боны.
Когда я несерьезно увлекся фалеристикой, ко мне попала ведомственная наградная медаль с изображением министра рыбхоза Ишкова по случаю сорокалетия его нахождения в должности. И этот под раздачу не попал…
Кстати, Золотухин начал подумывать о продаже своей коллекции, и я тут же об этом сообщил Кириченко. Кириченко съездил в Москву, все просмотре и договорился о покупке коллекции где-то за 40 тысяч долларов. Так как сам он не мог потянуть такую сумму, то позвонил Якубенко и предложил объединиться. А Якубенко, без ведома Кириченко, тут же взял деньги и поехал в Москву выкупать коллекцию Золотухина. Заходит к тому, Золотухин и спрашивает: «Юра, чего приехал?» - «Я слыхал, ты продаешь коллекцию бон, хотел бы её прикупить».
- «откуда ты слыхал? Я ведь пообещал продать Кириченко, а ты причем?». И выгнал Якубенко. Но после этого и к Кириченко эта коллекция не попала….
Пропала с виду ещё одна довоенная коллекция, ленинградца Иольсона. После его смерти семье деньги были не нужны и они подарили коллекцию бон Эрмитажу. Через пару лет кому-то из питерских бонистов для написания статьи о бонах понадобилось посмотреть коллекцию Иольсона. Он обратился в Эрмитаж, но получил краткий ответ о том, что коллекция бон случайно затекла водой и восстановлению не подлежит. Верится с трудом…
Были серьезные коллекции у двух Малышевых, - один жил в Москве, второй в Ленинграде. Ленинградский очень известен, написал несколько популярных книг по бонистике. А у московского я попросил дать на время мне бону 1919 года, 50 крб. Советской украинской республики для фотографирования в свой каталог. Бона редкая, известны только не допечатанные образцы. Малышев, дал, но попросил выполнить два условия. Во-первых, написать об этом расписку, где была указана её цена 700 долларов, а во-вторых оставить в замен для гарантии взамен бону примерной стоимости. Я оставил «радужную Катю», 100 руб., кажется 1874 года.
Процесс фотографирования, издания, пошел своим чередом. Но фото боны, кажется, так и не попало в каталог. Потом я, ещё при жизни Малышева, совершил обратный размен, но забрать свои расписку не побеспокоился.
Малыше помер, а после его смерти родственники нашли мою расписку и рядом бону 50 крб. 1919 года. В расписке был мой телефон, они мне звонят с предложением выкупить эту бону. Я естественно, согласился, приехал, забрал за 700 долларов бону и тут же предложил её в Москве Косте Карпову за сумму в двое большую. Он согласился и забрал, а у меня не было головной боли везти контрабандой бону через русско-украинскую границу. Так эта бона и осталась за пределами Украины.
Пришло в голову еще одно воспоминание, как Якубенко хотел продать 50 различных бон старины - «бон до 1896 года» Нацбанку Украины за 50 тысяч долларов. Боны этого стоили, там были и «радужные Кати» и первые двухсотки и много-много других. Молодые бонисты до Якубенко ещё не добрались, и я предложил зав. музеем Нацбанка Украины Ирине Поликарповне договориться с Нацбанком о закупке таких сверхредких экземпляров для музея Нацбанка. Она договорилась, но выставила мне условие – дать экспертное заключение на каждую из 50 бон. Хотя это и огромная работа, но я согласился. Месяца полтора я писал экспертные заключения. Затем ещё несколько месяцев Нацбанк не согласился совершать сделку. Кончилось тем, что приехали молодые бонисты с другого города и за большую сумму забрали все эти боны.
Вспоминаю ещё один момент, как Кириченко поехал в Пятигорск, купить у старейшего бониста его коллекцию. Он приехал, но опоздал. Харьковчанин Сыч приехал на три часа раньше и уже купил эту коллекцию.
При подготовке второго издания «Полного каталога бон России» много было моментов, всех не опишешь. Но ещё хочу описать, как я оценивал боны России до 1896 года. Все редкие, все дорогие. Их настоящие цены старые коллекционеры скрывали, а ориентироваться на Чучина и Кардакова уже было нельзя.
И вдруг я узнаю, что у Якубенко есть сверхсекретная ведомость, где по вертикале напечатаны фамилии самых сильных бонистов СССР, а по горизонтали перечень всех бон старины. На пересечении – указание о том, имеется ли эта бона в данного коллекционера или нет. Получилась частота встречаемости бон старины в СССР. Исходя из этого можно было определить редкость каждой боны, а также ее рыночную стоимость. Якубенко с помощью своей таблицы помог мне оценить боны старины, но самой таблицей так и не поделился. Сумели ли Роговцев и Бобков после смерти Якубенко отыскать эту таблицу или нет – не знаю. Больше она не всплывала. Точно знаю, что такой экземпляр этой таблицы был и у московского бониста Селиванова. Вероятно, что опыту и количеству бон Селиванов был одного уровня с Якубенко.
По бонам Закавказья и Северного Кавказа много сведений мне присылали Черников из Баку и Козловский из Грозного. Но, когда началась первая чеченская война, очередное моё письмо из Грозного вернулось обратно с пометкой: «дом разбомблен». Думаю, что при этом коллекция Козловского, одна из лучших в Союзе, – сгорела. У меня на Северном Кавказе много лет потом были знакомые бонисты, посещающие все встречи бонистов в городах Союза, - они говорят, что с тех пор ни о Козловском, ни о его бонах не было известий.
ЕВРОПЕЙСКИЕ СЛЕТЫ КОЛЛЕКЦИОНЕРОВ.
Несмотря на то, что в Киеве после распада СССР проводятся лучшие и наиболее собираемые людей встречи коллекционеров, мы часто выезжаем и на всеевропейские встречи.
План таких встреч за год наперед печатается в одном из немецких журналов для нумизматов.
Наиболее запомнились встречи в Штутгарте, Париже, Страсбурге, Женеве, Амстердаме, Берлине, Мюнхене и в др. городах.
Как правило, мы приезжаем поездом в Катовице, а там нанимает в одной из спортивных организаций семиместный автомобиль. Маршрут мы выбираем совместно, чтобы всех устраивал. Оплата машины покилометровая, первый раз нанимали всего за 0,5 марки за один километр. Как правило, длина маршрута составляет 3-4 тысячи км.
В Париже я нашел два неплохих магазина: один на улице Вивиен, где купил небольшую пачку 100 крб. 1917 года, и второй на улице Решилье, в котором несколько раз покупал по сто и более старых российских дореволюционных акций и займов по оптовой цене 2-4 доллара за штуку. Надо сказать, что с России после революции было вывезено до 50 миллионов различных ценных бумаг.
Ездили мы в Париж и на собственном транспорте, так однажды поехали в четвером на старых жигулях. На обратном пути мы обломались на трассе и нас ночью в 4 часа какой-то сердобольный француз дотянул до ближайшего города Метц, где мы и остановились напротив местного университета.
Виза у нас заканчивалась и, как оказалось, поломался топливный насос. После похода в местный муниципалитет нам продлили визу на три дня и даже, - о счастье, нашли топливный насос для жигулей.
Перед тем как завершить рассказ о выходе второго издания каталога бон, хочу привести некоторые сведения по своей родословной и карьерной деятельности.
По матери у меня дед был Деркач, бабушка – Лапинская. Предок Деркачей пришел в наше село с побережья Днепра, с села Бубновская Слободка. Это по тем смутным рассказам, что мне поведала бабушка, 1873 года рождения. Согласно книги Карпенко П.П. «Нариси з історії Гельмязівщіни» в Бубслободке в первой половине 18 века проживали старшинские роды Деркачей, Прохоровичей, Осиповских, Базилевичей, Максимовичей и Кемеровских. Во времена Богдана Хмельницкого Бубновская сотня принадлежала Киевскому уезду, а сама Бубслободка была сотенным городком Переяславского полка.
Бубслободская сотня во главе с сотником Денисом Деркачем брала участие в жестоком бою против татар на реке Кодыме в составе отряда Семена Палия 1693 году, а через год – против татар на Белгородчине.
В начале 19 века Бубслободка входила до Каневского уезда Киевского генерал-губернаторства.
После ликвидации в 1781 году полкового деления Украины Бубслободка относилась к Прохоровской волости Золотоношского уезда Киевского наместничества, которое в 1797 году было переименовано в Малороссийскую, а с 1802 – в Полтавскую губернию.
Нашел я ещё одного Деркача в селе Сушки, расположенного рядом. Среди последних землевладельцев села был Деркач с 500 десятинами угодий.
Моему деду – Деркачу Петру Васильевичу в наследство досталось всего 17 десятин земли, которую и забрали у него при раскулачивании. Забрали всё из хаты и сарая, девятилетний сын Саша (мой дядя) прибежал к моей бабушке со слезами: «мамо, уводят последнюю телочку». Та ответила: «Молчи и спрячься, не то нам всем будет плохо».
Кстати, этот Саша, закончив в 1937 году среднюю школу вместе с односельчанином Новодраном Григорием и Степаненком Иваном из соседнего села Нехайки, уехали поступать в военные училища. Дядя окончил войну майором и оставил где-то в Хвалынске от гражданской военной жены сына Владимира, а после войны от законной жены у него на Курилах родились два сына - Дмитрий и Григорий.
Новодран и Степаненко стали летчиками, первый окончил войну полковником, а второй – генерал майором, дважды Героем Советского Союза, другом Амет-Хана Султана, тоже летчика и дважды Героя.
Кстати, Степаненко в 70-х годах прошлого века добился строительства хорошей асфальтной дороги от своего села Нехайки до села Драбово. А вот от нашего села Беспальче дороги нет ни в направлении Черкас, ни в направлении Киева.
Дед Петр умер умер в 1933 году от голода. А два его младших брата – Иван и Яким ушли в приймы к богатым невестам. У них земли было побольше, чем у старшего брата, поэтому при раскуркуливании их с семьями выселили в Вологду. Всего из села выселили до сотни людей, там они все умерли.
Вернёмся к ветке Лапинских. Они были мелкими, разорившимися шляхтичами, когда-то происходившими из населенного пункта Лапа в Польше. В книга А.П. Столешникова «реабилитации не будет» написано, что после совершения ВОСР «вечером 11 ноября по инициативе Союза железнодорожников «Викжель» в Петрограде собирается согласительное совещание нового Правительства. «Кто в него входит?»… «от польской социалистической партии еврей Лапинский». Наконец-то я обнаружил у себя еврейские корни!)
Не исключено, что 1/264 у меня еврейской крови таки есть. Немного, но приятно.
Теперь по отцу. Бабушка была Ульяна Гайдамака и в селе было много семей Гайдамак. Кроме того, что предки принимали участи в восстании Гонты и Железняка, других сведений нет. Дедушка, Михаил Рябченко, участвовал в Финской компании, был не единожды ранен и приехал в 1940 году домой умирать. Один брат отца – Мефодий, пришел с войны без левой руки, второй – Тихон, умер от ранений вскоре после возращения с войны, третий – Павел, был убит на войне. Коллекционером можно считать только брата матери – Василия, который во время войны заехал в село и оставил более двух десятков серебряных германских монет. На войне был убит.
Я в 1962 году с золотой медалью окончил среднюю школу, затем в феврале 1964 года окончил Харьковское техническое училище связи и с марта 1964 года работал в системе Минсвязи УССР – монтером, старшим электромехаником, инженером АТС, начальником проектно-конструкторского отдела и начальником службы городской и сельской телефонной связи Киевской области. Был до некоторой степени конфликтным. Так, попав на киевской ГТС в «жернова» между замначальника по строительству и главным инженером, предложил первому написать министру Синченко докладную о том, что переход в Киеве с пятизначной на шестизначную нумерацию на ГТС осуществлен в 1963 году в течение одной ночи, а переход с шестизначной на семизначную осуществляется две пятилетки и никак не может быть закончен. Главный инженер был немедленно уволен, но вслед за ним вылетел и я.
Я, работая в должности начальника службы городской и сельской телефонной связи, отсутствовал на работе 7 ноября 1985 года, когда сильный гололёд порвал половину воздушных линий связи в области. Вылетев и из этой должности, я стал заниматься коллекционированием не только как любитель, но и в должности зав отделом коллекционирования в республиканской ассоциации «Реликвия» при Академии наук УССР.
Моё увольнение с системы Минсвязи спасло мне жизнь. Три, последовательно работающие после меня начальники этой службы, умерли от радиации один за другим. И многие мои сотрудники –связисты тоже. Они ездили еженедельно в Чернобыль, после аварии на АЭС восстанавливать старые и подавать новые связи.
Работая в «Реликвии», я закончил работу над вторым изданием «Полного каталога…». В нём, по сравнению с предыдущим было более тысячи дополнений, присланных со всех концов Союза. Я в «Реликвии» занимался коллекционерами-бонистами, мой коллега, Левченко Владимир Иванович – нумизматами. Мы заключили договора с Совместным советско-германским предприятием «Межнумизматика» в г. Москва на поставку в Украину за наличный расчет 2500 экземпляров каждой выпускаемой в СССР медно-никелевых монет, а с магазином «Нумизмат» ещё соответственно договор на 800 монет. На всё это количество монет были выпущены в Москве абонементы и розданы коллекционерам Украины. При этом по абонементу на каждую монету была скидка 5 процентов для оплаты доставки монет в Украину. Но со временем председатель «Реликвии» Архипчук разругался со всеми своими сотрудниками, Ассоциация распалась, а я ушёл работать в издательский центр «София». Вот этот центр и взялся претворить в жизнь второе издание «Полного каталога…» на долевом участии. Оно было осуществлено тиражем более 10 тысяч экземпляров, из них мне по моему долевому участию деньгами - меньше полутора тысяч каталогов. На большее количество у меня не хватило денег, а моё интеллектуальное участи в книге в счет не принималось.
Я свои книги распродал в течение 2-3 месяцев по переписке, а директриса «Софии» посылала гонцов по всем крупным магазинам городов бывшего Союза, но больших объёмов книг нигде не принимали. В конце концов я выкупил нераспроданный остаток книг за бесценок. Второе издание (коричневое) вследствие своей дешевизны также дошло практически до каждого серьезного коллекционера Союза. Я высылал книги в более чем 200 городов, а также вывозил в Польшу, Болгарию, Германию, Францию, Чехословакию и так далее.
Проблем не было нигде. Можно только отметить, что бонисты Санкт Петербурга, взяв на распродажу несколько десятков книг, денег за них так и не вернули.
В каталоге приведено алфавитный указатель всех населенных пунктов, в которых выпускались боны – таких было всего 1463. Увеличилась и нумерация бон – от 1 до 27988. Для многих бонистов такое обилие информации в одной книге было вполне достаточно для занятий по этому каталогу на всю жизнь.
ТРЕЬЕ ИЗДАНИЕ «ПОЛНОГО КАТАЛОГА БОН….»
Работы было проделано много. Можно сказать, что каждая страница перепечатывалась на печатной машинке по несколько раз, в основном для уточнения нумерации. Жизнь всё время подбрасывала новую и новую информацию. С 1985 года начал появляться хозрасчет. Верее, с приходом Горбачева, в стране начались не лады, в работе предприятий случались перебои, особенно с деньгами. Фабрики, заводы и прочие предприятия, начали выпускать свои внутренние, так называемые частные деньги, а колхозы и совхозы – хозрасчетные деньги. Сведения об их появлении ко мне приходили тысячами.
Но подвиг о собирании сведений о хозрасчетных деньгах совершил Завалишин Валерий Афанасьевич из города Мелитополь. Он взял географическую карту всего Советского Союза и направил в каждый район каждой области Союза два письма – в райуправление сельского хозяйства и райсельхозтехнику, - с просьбой выслать подробные сведения о выпуске колхозами, совхозами и др. предприятиями их района хозрасчетных денег и также попросил приложить сами деньги. После этого Завалишин стал обладателем самой крупной в Союзе коллекции хозрасчетных бон и имел ещё тысячи экземпляров для обмена.
В итоге, Завалишин издал каталог хозрасчетных бон. Он мне его подарил, но к этому времени процентов 90 всех сведений у меня уже было.
Вот после этого и родилась идея переиздать каталог бон со всеми дополнениями. Учитывая, что объём увеличивался почти в три раза, я решил разбить каталог на три части. Первым я готовил к изданию том два «Украина», затем был запланирован том один – «Россия», а затем был запланирован том три – другие страны СНГ.
При этом я попытался максимально учесть пожелания коллекционеров в идентификации бон. Отдельно приведена таблица названий основных денежных единиц: в томе один – от «акша» до «юаня» – 49; в томе два – от «бани» до «шага» – 26; в томе три от «бани» до «юаня» – 78. В томе три даны ещё дополнения, не вошедшие в первые два тома, в том числе дополнительных названий денежных единиц: к тому один -34 (от «бабки» до «эквивалентной копейки») и к тому два – десять (от «авро» до «фактора»).
Дана подробная выборка оп всем номерам каталогов названий дензнаков: по тому 1 – 644, от «абонемента» до «ярлык»; по тому два – 320, от «абонемента» до «юбилейная банкнота» (надо не забывать, что ряд предприятий и банков вообще никак не назвали свои дензнаки, в том числе и Нацбанк Украины с 1996 года по настоящее время). И по тому три – 193, от «абонемента» до «шпильгерт». Но, в процессе подготовки тома три, выплыло ещё 75 дополнительных названий дензнаков по тому один, и 119 по тому два.
Более подробно был разработан алфавитный указатель населенных пунктов и эмитентов: по тому один – более 3000 на 55 страницах; по тому два – более 2000 на 37 страницах и по тому три – более 2000 на десяти страницах в два столбика. Таким образом, каждую бону можно было идентифицировать по номеру по два-четырем разным показателям, то есть, - практически любая бона из более чем 50.000 находится в каталоге не более чем за 3-5 минут.
В процессе подготовки каталогов было совершено много поездок, так Юра Дзюбин пригласил меня в закрытый город Норильск, где заключенные украинцы до 1953 года рисовали бофоны ОУН-АПА, были поездки в Ригу на встречи коллекционеров и там заодно тщательно проработаны коллекции местных коллекционеров Фалькова и Масгутова для внесения дополнений в каталог. А профессор Тернопольского финансово-экономического института Тхоржевский пригласил в музей денег при институте и даже уговорил меня писать кандидатскую диссертацию по бонистике. Кстати, Якубенко всех преподавателей ВУЗов, защитившихся по бонистике, называл «плесень от бонистики». Я, вместе со своим сыном Юрой, 1969 года рождения, согласился писать диссертации, мы даже сдали все вступительные экзамены. Но, когда и в киевском университете, и в Киево-могилянской академии мне отказали почитать временно нужные для защиты лекции по истории бумажных денег (при этом профессор Тхоржевский рекомендовал меня для прочтения лекций), мы отказались от написания диссертаций.
Но, неожиданно для меня коллекционер бон, профессор МГУ Черный Горимир Горимирович рекомендовал меня декану исторического факультета МГУ Карпову почитать цикл лекций по истории бумажных дензнаков России. Декан согласился, и я предложение принял. В течение одной недели я читал лекции студентам второго – третьего – четвертого курсов и принял у них зачет. Я на оценки не скупился, ставил всем пятерки, за исключением одного из выходца из Львова, не ответившего на вопрос, когда и при каких обстоятельствах Львов в 20 веке вошел в состав Украины. Он получил четверку, за что обиделся. Я при этом подарил МГУ текст своих лекций, несколько экземпляров каталогов и цветные копии всех бумажных денег России, Украины и стран СНГ, включая Прибалтику, начиная с 1992 года, в масштабе 1:1.
Забавно было, когда я уже рассылал свои каталоги мне поступали звонки в Киеве от приехавших киевлян из Израиля, Франции или Тайваня с передачей для меня за каталог 10 долларов. Я понятия часто не имел от кого мне передали деньги.
К сожалению, стоимость издательских работ была довольно высокой, и я для привлечения денег для их оплаты, распродал часть коллекции бон, при этом уходили самые редкие экземпляры.
Ещё одна неприятность, издательство «София», где я работал, было ограблено, в том числе была сворована и моя трудовая книжка. Поэтому, при уходе на пенсию в 2007 году, я, при трудовом стаже в 46 лет, получил пенсию всего 520 гривень. Продажа остатков коллекции пошла на дополнение к пенсии. А вот распродажа трехтомника была уже не такой успешной, многие связи со странами СНГ и Прибалтики были утеряны, поэтому часть тиража так и осталась нераспространенной.
ДРУГИЕ КАТАЛОГИ БОН
С появлением легкодоступной печатной и множительной техники, в странах СНГ, в первую очередь в России, коллекционеры начали издавать красочные много иллюстрированные каталоги бон.
Так, великолепно издан «Каталог денежных знаков гражданской войны в России», автор Михаил Истомин (г. Харьков) в шести или семи томах. Много иллюстраций, исторических описаний эмитентов и эпох, в которых они работали, хорошая бумага, толстая обложка. Текст на двух языках- русском и английском. При этом, читатели, которые хорошо читают на английском, говорят, что смысл написанного по-английски намного быстрее доходит, чем то, что читаешь по-русски. Видимо, у Миши Истомина были хорошие англоговорящие соавторы….
Так же вызывает восхищение многотомная энциклопедия «Денежные знаки необязательного обращения», Иванов П.В. и Белявцев А.И., Санкт-Петербург, 2013.
Кстати, когда я начал распродавать свою коллекцию бон, то один из этих авторов забрал у меня практически всю коллекцию частных и хозрасчетных с 1985 по 1992 год.
Два недостатка каталогов Истомина, Иванова и Белявцева: они относительно дорогие и малотиражные – до 300 экземпляров.
ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ
До выпуска общегосударственных купонов с 10.02.1992 года в Украине ходили вспомогательные купоны в листах, начиная примерно с июля 1990 года, выпускаемые отдельно в каждой области Украины ежемесячно номиналами: 25, 50, 75, 100 и 200 карбованцев. Я их особенно не собирал, но Якубенко пытался собрать полную коллекцию листов этих купонов.
На закате деятельности Якубенко я эту коллекцию купонных листов у него перекупил, а в последствие оставил одному из киевских бонистов уже третьего поколения.
Одновременно с купонными листами местные власти отдельных городов выпускали ежемесячно свои вспомогательные отрезные купончики с написанием на них поименного товара, типа: спички, мыло, туфли и т.д. Такие купоны каталогизировал Цивильский Николай Федорович из города Херсона. На сколько мне известно, он свой каталог отпечатал на машинке (значит, не более 8 экземпляров), один экземпляр он подарил мне. Я его дальше передал знакомому киевскому бонисту и в дальнейшем не знаю, вошли ли сведения об этих купонах в какой-либо каталог.
Пору слов хочу сказать о выпуске Нацбанком Украины памятных банкнот. За 29 лет, с 1992 года по начало 2021 года НБУ выпустил всего две таких банкноты: - 50 гривень, посвященные 20-летию банка и 20 грн, посвященные 160-летию со дня рождения И.Франко. Первая вышла 900 экземпляров (плюс сто в пластике). Её стоимость сегодня достигает 400 долларов, вторая миллионным тиражем. На неё Национальный банк установил на весь тираж цену в размере 27 гривень за одну шт. И часть тиража НБУ передал для продажи в коммерческие банки, которые дополнительно ещё сделали накрутку в цене и продают по 30 гривень за номинал в 20 грн. Коллекционеры, которым пощастливилось в свое время купить сразу по 30-50 банкнот посвященных 20-летию НБУ, кусают себе не только локти…. Ведь они потеряли целое состояние, продав боны по 170 грн., а их цена потом резко выросла до сотен долларов.
Кроме этого, Нацбанк выпустил банкноты типа двухсторонних открыток с изображением. Первая из них была посвящена Пантелеймону Кулишу и имела надпечатку «презентационная». Называем её открыткой потому, что она не имела ни номинала, ни название дензнака. Точно такая же открытка выпущена Нацбанком и в 2020 году, посвященная космонавту Каденюку – без номинала и без обозначения денежного знака.
Между ними было еще два сувенирных выпуска. Вот их мы отнесем к сувенирным бонам, так как они посвящены столетию первых украинских бумажных денег номиналами сто карбованцев 1017 года и 100 грн. 1918 года.
При их сумасшедшей стоимости до 180 грн. за штуку, они никакого интереса у коллекционеров ни Украины, ни других стран не вызывали, но практически все коллекционеры вынуждено их покупали, так как собирают продукцию производства Монетного двора НБУ.
При этом, например, Белорусь в 2000 году выпустила весь номинальный ряд памятных банкнот тиражем 10 тысяч экземпляров, и, что удивительно, все банкноты одного ряда шли под одним номером, были вместе запакованы в один конверт и в таком виде продавались. Такие же банкноты с надпечатками, посвященные отдельным юбилеям, выходили в Приднестровье. Казахстан выпускал оригинальные памятные банкноты, в том числе даже с портретом Назарбаева. Отдельно стоит отметить Банк России: он с пропагандистскими целями выпускал сторублёвые банкноты вертикального формата из пластика миллионными тиражами, сразу после оккупации Крыма и с крымской тематикой – город Севастополь/ Ласточкино гнездо, а недавно и бону десятками миллионов штук с изображением Крымского моста, которую отбирала вся страна на открытом конкурсе. А также сотнями миллионов штук вертикальные памятные боны, посвященные зимней Сочинской олимпиаде и Чемпионату мира по футболу России, которые разлетелись по всему миру с невиданной силой и сделали свою пропагандистскую миссию. Номинал сто рублей сегодня по курсу равен 35 гривень. Сравните открытку с Каденюком , стоимостью 180 гривень и полноценную пластиковую бонкноту стоимостью 35 гривень. При этом тиражи несравнимы: 50 тысяч штук в Украине и десятки миллионов штук в России. Не хочет Нацбанк Украины популяризировать нашу страну в мире и среди своего населения не даёт красивые памятные боны.
Много лет подряд бонисты, бывая в странах Прибалтики, заходили открыто в киоск местных банков и покупали государственные банкноты с номерами из первой сотни или первой тысячи. При этом, также можно было свободно купить неразрезанные банкноты по 2-4-8 экземпляров. В системе НБУ также откладывают первую сотню и тысячу банкнот новых выпусков. Кому и куда они деваются – не известно, но интересы коллекционеров не удовлетворяются, и, главное, государство на этом теряет деньги уже почти 30 лет. Ассоциация нумизматов Украины, которая объединяет тысячи коллекционеров, на протяжении 25 лет просит НБУ начать реализацию банкнот первой сотни и тысячи бонистам Украины, так и не услышана сотрудниками НБУ за все эти годы.
А что мешает НБУ выпустить памятные банкноты номиналом, например, 5000 или 10.000 гривень и продать их по номиналу? При тираже в 10 тысяч экземпляров это уже будет небольшая прибавка к бюджету.
УКРАИНСКАЯ НУМИЗМАТИКА
Кратко опишу свои впечатления от нумизматики. Начиная с конца 80-х годов прошлого века, когда СССР, а затем и Российская Федерация начали массово выпускать медноникелевые памятные и юбилейные монеты, номиналом 1, 3 и 5 руб, Асоциация «Реликвия», а затем Ассоциация нумизматов Украины заключали договора с «Межнумизматикой» и магазином «Нумизмат» в г. Москве откуда постоянно и стабильно привозили коллекционерам монеты. Отдельная группа коллекционеров-нумизматов в начале 90-х годов была и у коллектива украинской конторы Госбанка СССР, откуда к нам приходил «гонец» (молоденькая девушка Тамара Лошманова) и уносил заказываемое количество монет. В 1995 году, эта же республиканская контора, которую к тому времени переименовали в Нацбанк Украины, начал выпускать свои первые украинские монеты: 50 лет Победы, Грушевский, Л.Украинка и так далее.
С коллекционерами Украины никто советоваться не хотел, но было желание заработать сразу и много. Монеты выходили тиражами до 250 тысяч штук, а стоимость одной монеты была до 750 тысяч купоно-карбованцев. По такой цене монеты раскупили бы все, если бы их тираж был 100 – 500 штук. А так, эти монеты в отделениях банков продавались на протяжение 20 лет, а их цена была снижена до 2-х гривень за штуку. Кстати, выпускались и серебряные памятные монеты номиналами 1 млн и 2 млн карбованцев.
Вот тут бы я хотел остановиться на цене ломового серебра. Когда в 1961 году была проведена денежная реформа, то царские и первые советские серебряные монеты номиналом 50 коп и 1 руб. в СССР тоже стоили 50 коп и 1 руб. послереформенного образца. А вот, когда Украина объявила себя независимой, произошел дисбаланс цен на лом металла. При этом стоимость скупки одной унции серебра в Российской Федерации была намного выше, чем стоимость скупки одной унции серебра и золота в независимой Украине. Представляете, какая широкая и полноводная река серебра потекла через сопредельную границу в Россию с Украины. Такие же перемещения произошли и с золотом.
В. Левченко, зам председателя АНУ, много раз просил работников Нацбанка Украины поднять ломовые цены на серебро и золото в Украине до российской цены. Это не было сделано.
Еще один момент. АНУ зарегистрировано в Минюсте Украины как общегосударственная организация, обедняющая большинство нумизматов Украины. И вот, в отличие от нумизматических магазинов в России, которые полностью удовлетворяли потребности нумизматов Украины в юбилейных монетах, я не помню, чтобы НБУ хоть один раз за 25 лет выделил коллекционерам Украины нужное количество монет. У меня была переписка с 800 коллекционерами мира к концу прошлого и началу нынешнего века, многие из них хотели иметь украинские монеты, но я не имел возможности их удовлетворить, выслать им монеты Украины. Единственное небольшое время, когда мы были прикреплены к банку «Аваль», Ассоциация нумизматов могла получать 2400 медноникелевых монет и 240 серебряных. Последнее наше получение в 2020 году первых монет составляет 700 штук, вторых – 25.
ФИЛАТЕЛИЯ. В Киеве любой желающий может подойти в Киев на Главпоштамте взять абонемент, а затем получать все выходящие в Украине почтовые марки, открытки, конверты первого дня и так далее. Более того, все годы работает специализированный фирменный магазин для филателистов от Укрпочты, в том числе с абонементным обслуживанием филателистов. Чего никогда не сделало НБУ, и только цифровые технологии привели к тому, что НБУ хоть как-то начало по подписке давать монеты коллекционерам через интернет заказы.
ФИЛУМЕНИСТИКА. Никто уже даже не помнит, что это такое. Ну у меня лежат в коллекции два альбома спичечных наклеек, посвященных ленинскому комсомолу.
ФАЛЕРИСТИКА. Меня последние 50 лет интересовала тема комсомола и пионерии в фалеристике. Даже одни значки комсомольских конференций собрать сложно. В СССР было 144 области, в каждой из областей 20-25 районов и в каждом из них каждые два года проводились комсомольские конференции, при этом для них, начиная с 1960 годов, выпускали значки для вручения делегатам. Приплюсуйте сюда еще отдельные организации, фабрики, заводы, совхозы, воинские части и отдельные корабли. А в ногах комсомольских организаций ещё путалась пионерская со своей тематикой и атрибутикой.
Что касается вопроса создать каталог комсомольской фалеристики, то это только в мечтах. Было выпущено несколько таких каталогов, в которых, например, все областные конференции Союза идут одним разделом, часто без названия города или области и года выпуска, а районные также, соответственно.
У меня есть отдельные пожелания молодым коллекционерам – фалеристам. Сейчас рыночная стоимость значков, примерно, 10-50 процентов от их настоящей коллекционной стоимости. СССР больше нет, тема закрыта временем. А возможности собирать фалеру сейчас неограниченные. Думайте!!!
Пётр Фёдорович последнее время сильно болел. Почти не выходил. Просил все вопросы решать с сыном.
Вчера вечером мне написал коллега с печальными новостями. Признаюсь, я не поверил. Но утром, к сожалению, информация подтвердилась.
Что бы не говорили про каталог Рябченко, но на сегодня более полного и доступного каталога нет. Да, в нем много ошибок. Да, есть проблемы в систематизации и оценке. Но это огромнейший труд, который, наверняка, использует большинство коллекционеров банкнот. Этот труд останется своеобразным памятником его автору. Как когда-то памятником стал каталог Кардакова.
Добрый и честный; иногда немного резкий и категоричный; имеющий свое мнение по многим вопросам, но в то же время - умеющий услышать другую точку зрения; мудрый и в то-же время иногда, до слез, наивный.
По доброму - "динозавр", рожденный в эпоху "до интернета" и так и не купивший себе ноутбук и доступ в сеть.
Человек, как и многие рожденные в СССР, просто поразительный энциклопедист, но при этом верящий в потусторонее, параллельные миры и до конца своих лет читающий литературу о сверхестественном.
Человек с крестьянскими корнями, сделавший карьеру в городе и до конца своих лет любящий свою землю, своих родственников и не отказывающийся от простого труда "на земле".
Тот, кто тесно общался с Петром Федоровичем ближе, знали насколько это "глубокий" человек с целой галактикой внутри. Наверно это удел простых независимых и открытых людей; он поразительно легко сближался с незнакомыми и так же легко отсекал от себя "человеческий мусор", не беря в расчет выгоду и материальный интерес.
Надеюсь его "энергия" найдет достойное "хранилище" и пустота образовавшаяся тут, будет наполнена там.
Как творческий человек, Он конечно был тот еще "ходок"; и о чем я искренне жалею (и я ему об этом говорил), что он не выпустил фото-альбом под названием "Девушки Петра Федоровича". Он увлекался фотографией еще с студенческих времен; но... фото уничтожила жена....
Удачи Вам, Петр Федорович в Вашем новом "путешествии"!!!
Вы в это верили, но впечатления рассказать уже не сможете.
Пётр Фёдорович последнее время сильно болел. Почти не выходил. Просил все вопросы решать с сыном.
Вчера вечером мне написал коллега с печальными новостями. Признаюсь, я не поверил. Но утром, к сожалению, информация подтвердилась.
Что бы не говорили про каталог Рябченко, но на сегодня более полного и доступного каталога нет. Да, в нем много ошибок. Да, есть проблемы в систематизации и оценке. Но это огромнейший труд, который, наверняка, использует большинство коллекционеров банкнот. Этот труд останется своеобразным памятником его автору. Как когда-то памятником стал каталог Кардакова.
Вечная память.
__ Вечная память.
дедушка был с характером, но с юмором и никогда не оставлял без ответа и помощи когда к нему обращались с просьбой атрибутировать или оценить какой-то частник или колхозную бону...
Хорошо бы переиздать каталог, потому как его уже сложно купить.
можно собрав деньги по подписке среди желающих в обретении книг...
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах Вы не можете присоединять файлы в этом форуме Вы не можете скачивать файлы из этого форума
)
